Ватутин виновен в гибели 400000 украинцев?

В одном из недавних Ток шоу, где наши очередной раз пытались разгромить украинцев, возмущались тем, что проспект Ватутина был переименован в проспект Шухевича. Вадим Трюхан – высказался, что Ватутин виновен в гибели 400000 украинцев, погибших при взятии Киева.

Возникает вопрос о военных жертвах. Сколько можно положить людей, чтобы полководца не считали преступником. Если бы части Украинского фронта под командованием Ватутина, вошли в Киев без боя, назвали бы улицу его именем? А если бы погибло 10 тыс. человек – это оправданные жертвы или преступление? Где критерий, как оценивать и отличить преступника от героя?

В истории войн не обсуждается – «Вот если бы». Как случилось -так случилось и есть факты, которые нужно принимать.

Военные теоретики и студенты военных академий, конечно должны рассматривать «Вот если бы», надо же пытаться не допустить ошибок в будущем, если они были очевидны,

Лучшие полководцы во всей истории были те, кто гнали на смерть своих солдат, те, у кого не хватало духу гнать людей на смерть, были обречены на поражение. Терпели поражение и такие, кто гнал людей на смерть, но, те, кто щадили своих людей, проигрывали чаще.

Что было важнее – выиграть или сохранить людей. Такая дилемма стоит пред военноначальниками любого уровня. В любом сражении наступает момент, когда дальнейшая борьба становится бессмысленной и надо признать поражение или невозможность одержать победу. Те, кто не чувствуют этот момент, обрекают людей на бессмысленную гибель. Только талант может подсказать военноначальнику, когда наступает этот момент. Тот, кто остановился за долго до этого момента никогда не одержит победу. Тот, кто пропустил этот момент – погубил людей напрасно.

Отсюда получается, что если бы Ватутин, потеряв 200000 человек, принял решение прекратить взятие Киева, то Киев остался бы у немцев, а 200000 человек в земле. Давить надо было до конца, до взятия Киева, и если людей хватало, то значит, момент для Ватутина не наступил, пока Киев не был взят. Это потребовало 400000 жертв, но принесло победу. Такова была логика той войны, приходилось напрягать все силы и жертвовать огромным количеством людей, видимо, только так достигалась победа.

Есть воспоминание о чудовищной жесткости Жукова, когда он объясняет тактику прорыва – сначала одна рота идет на минное поле, своими телами уничтожает его, а следующая уже идет на прорыв. Если такие факты действительно были инициированы командованием, то это преступление. Подобные преступления совершались всеми командующими, но если бы преступные приказы не отдавались бы, число жертв в войне было бы все равно огромным.

Немцы были невероятно сильны. Они были на волосок от победы в ноябре 41 года под Москвой и в ноябре 42 года под Сталинградом. В это время они бросали в бой огромное количество своих солдат, и количество жертв тоже составляло сотни тысяч. Манштейн, Рунштедт, и фон Бок, тоже виновны в том, что положили множество дивизий, но их потери оказались напрасны. Когда немцы удерживали,  Днепр, Харьков, Киев, Кенигсберг, Берлин, они оставались столь же сильны, и взять их на легкий испуг было невозможно, надо было идти на пулеметы, надо было уничтожать «Тигры», брать стальные и бетонные оборонительные валы. В их окопах сидели солдаты, готовые на смерть и сражались они героически, так что приходилось выбивать их ценой жизни множества наших солдат. И здесь от вонноначальника требовалось большое мужество, они  брали на себя ответственнсть и гнали людей на смерть.