Счастливый день

11 марта 2015 года

Мне нужно было получить паспорт с греческой визой, и я поехал в Москву.

День был удивительно приятный, как буд-то 11 апреля, Тепло, безветренно, приятное солнышко.

Утром обрезал деревья в саду. Солнце заставило снять куртку, и я ходил по снегу, а спину пекло как поздней весной.  Спокойная и даже творческая работа, но мозгов не загружает, так, что успел подумать о разных интересных проблемах. Удивительно, что когда приходит какая-то ясная мысль, кажется, что она останется в памяти и, конечно, я напишу об этом или обсужу с кем – ни будь, и уж, конечно, продолжу думать на эту тему. Но уже много раз с грустью ловил себя на том, что эти мысли улетают из памяти и потом не возвращаются, как ни старайся, не остается ничего.

Надо сразу записывать!

В памяти осталось два фрагмента. Надо обдумать все политические события так, как будто я американец и так, как будто я мусульманин.

В час дня сел в Электричку и поехал в Москву. По дороге слушал Анри Труайя «Петр первый».

С Кучкиным договорились встретиться возле кинотеатра «Художественный».

Он снова опаздывал, и я стал прогуливаться и осматриваться. Целеустремленная и озабоченная жизнь совершенно не позволяет осмотреться, обдумать и получить впечатление.

Во-первых, много удивительно красивых девушек. Во вторых очень красиво вокруг. В третьих при взгляде через Воздвиженку, доминирующим стало великолепное здание Моссельпрома, раньше его не было видно. Другой очень красивый дом, рядом с португальским особняком Саввы Морозова, никогда раньше не обращал на него внимание.

Стройка от торца дома журналистов к площади, к счастью не двигается с места. Этот кусочек пространства, открывает Моссельпром, и создает простор. Построят на этом месте какого – ни будь урода, чтобы срубить бабло.

Единственное, что сильно портит перспективу, это советская жилая многоэтажка, к конце Никитского бульвара. Во все остальные стороны виды замечательные.

 Появляется Кучкин в бежевом кашемировом пальто с белым шарфом и в большой белой кепке.

Мы потихоньку пошли к греческому визовому центру, тем для разговоров было множество и мы, перебивая друг друга, стали наслаждаться общением. Пошли в нашу любимую кулинарию в подвале на Никитской, пообедали, и пошли в дом книги на Калининском.

Это был вечер красивых девушек. На Никитской нас обогнала девушка с черным гитарным футляром на спине, неожиданно для нас спросила, как пешком дойти до Чистых прудов. Она была неотразимо красива, нам самим в голову не пришло бы начать с ней диалог, но она говорила с нами очень просто, и мы, забыв, кто мы есть, как студенты начали ее клеить. Перебивали друг друга, сыпали остротами. Она оказалась рок – музыкантшей, и у неё есть какая-то группа. Её отец эфиоп, и это определило  такую необыкновенную внешность. Распрощавшись и указав ей путь, мы пошли на Калининский. Всю дорогу дальше Лешка, задавал себе и мне мучительный вопрос – почему мы не пошли с ней и не пригласили ее с собой?

 В книжном, я искал путеводитель по Греции. Книг необъятное количество, но я не купил ничего. Если бы я увидел эти книги лет 40 назад, мне стало бы плохо от желания купить все. Как, оказывается, можно убить потребность в книгах, надо сделать так, чтобы предложение превысило спрос.

Когда я вышел из магазина, Кучкин, который курил и ждал меня на улице, сказал, что чувствует себя скверно, прихватило сердце, и поедет домой. Мы оба расстроились, я проводил его до остановки троллейбуса и он уехал на 44м, который идет до его дома на Кутузовском.

В планах у нас был концерт в консерватории, но было только 5 часов и надо было решать – ехать домой или, все – таки, пойти на концерт. 

И я решил подарить себе этот вечер.

 Погода прекрасная – солнце, тепло, безветренно, я шел по арбатской площади к кремлю. Чувствую себя прекрасно, в расстегнутом модном коротком пальто, в пиджаке, Томи Хинфилгер, с красной подкладкой, я поднял голову, развернул плечи и понял, что жизнь прекрасна.

Выйдя из своей повседневно скорлупы, я стал смотреть на мир. Цент Москвы втягивает красивых девушек, каждую вторую, можно смело фотографировать на обложку глянцевого журнала.

Сколько раз я бывал возле Ленской библиотеки, но только сейчас я увидел насколько красиво и совершенно это здание, великолепная колоннада, совершенство пропорций.

 Пошел по Моховой и решил посмотреть на Москву с моста. Постоял на углу Знаменки, и подошел к доске, по поводу переименования улицы. Проходила пожилая женщина, увидев во мне туриста, оно сказала -«Что Вы ищите, вам подсказать?», я был приятно удивлен. Объяснив, что я прекрасно знаю с юности все здесь, поделился с ней мыслью, что москвичи практически никогда не находят время, да и не испытывают желания просто побродить по центру и насладиться видами Москвы. В этом большое преимущество жителя подмосковья, у меня в отличие от москвичей, есть возможность съездить в Москву. Москвичи даже не понимают, что это праздник. Многие мои сокурсники, десятки лет не были на красной площади, не ходят ни на концерты, ни на выставки. Я подумал, что эта женщина живет, где то здесь, и решил спросить её давно родившийся вопрос. Сережка с Малой Бронной, понятно, мог жить, где то на Малой Бронной, а Витька с Моховой, где мог жить?  У меня всегда было подозрение, что Витька с Моховой – сын М. И. Калинина, поскольку, кроме Калинина, никто на Моховой не жил. У нее не было ответа.   

Восхитительны дом Пашкова всегда представлялся мне идеальным домом с идеальным расположением.

Пешком по Большому каменному мосту я не ходил лет 20, последний раз, мне кажется, мы с дочкой ходили в Третьяковку таким замысловатым маршрутом. Куда не поверни голову – дух захватывает от красоты. Храм Христа спасителя виден как грандиозный силуэт, за ним слепящее солнце. В дали громады Москва Сити, совершенно не портят общего впечатления.  Дом на набережной, вид на Полянку и Болотную площадь, и, конечно вид кремль, все грандиозно. Мой любимый дом в Москве – высотка на Котельнической, все это в лучах заходящего солнца, самое красивое, что я видел в городских перспективах. 

В Лондоне, который я знаю не хуже, чем Москву, таких великолепных видов нет. В Париже есть очень красивые места, грандиозная архитектура, но Москва красивее.

Москву ругают как испорченный неуместной современной архитектурой город, хочется сказать «Да Вы Лондона не видели», вот испорченный город, так испорченный.

Пройдя мимо дома на набережной, вернулся на мост и пошел обратно. На Манежной улице обратил внимание на дом, который, раньше выпадал из внимания. На этом доме висят доски Инессы Арманд и Клары Цеткин. Это обычный жилой дом, и я подумал, что этот дом покруче, чем на дом Грановского.

В малом зале консерватории начинался концерт, я узнал, что он бесплатный и пошел. Программку не стал покупать, думал, что объявят. Но никто не объявлял, концерт, нравился все больше, но кто поет и что играют я не понимал.  В перерыв купил программку и разобрался, оказалось, что это концерт кафедры концертмейстеров.  Пели замечательные песни Шуберта, Свиридова, оперные арии.  Такой замечательный концерт. Обидно за Москву и за Россию, 9 миллионов человек, а нашлось всего 30 человек, которые пришли послушать этот концерт. Уровень исполнения (для меня) высочайший, а нет, не нужно, даже бесплатно. На аналогичном концерте в Лондоне зал был бы полный. Серьезное искусство элитарно, получается, что музыка нужна менее чем 0,01%.

Концерт шел 3 часа, и я готов был слушать еще.

После концерта, позвонил Кучкину, узнать как он себя чувствует, но телефон уже был отключен. Пошел на «Площадь революции». Вновь испытал удовольствие от видов ночной освещенной Москвы. Взглянув на улицу Горького, вспомнил, как в молодости, мы представляли себе западные столицы – море огней и световой рекламы.

Уже в метро, глядя на свое отражение, в черном стекле, удивлялся, где тот студент, который также внимательно смотрел на себя. Между тем студентом и нынешним отражением целая жизнь.

Счастливым можно себя ощущать не только мгновение, а целый вечер.