Попробую написать кое что из нашей истории
В 70 годы, когда я был уже вполне взрослым человеком, мне запомнились впечатления от строительства Байкало - амурской магистрали. Это была последняя великая стройка социализма - фантастический по инвестициям проект. Оказалось, что дорога не нужна, точнее ни демографически ни экономически страна была к ней не готова, тем не менее, очередной раз были вложены колоссальные государственные средства, от которых не было отдачи. Фактически, это были потерянные средства. Можно говорить о том, что когда-то, в будущем - эта железнодорожная магистраль сыграет великую роль в развитии страны, а скорее всего уже в развитии всего человечества. Благодарные потомки обязательно сложат песни о том, как было трудно, и как обидно то, что строители так и не увидели плодов своего труда. Конечно, кроме Бама строили и другие крупные объекты, но о их писали меньше и в памяти они не остались. Продолжали строить и военные объекты, а в условиях такой огромной страны как наша, военные объекты не могли быть маленькими, и конечно это были весьма дорогостоящие сооружения, например станции радиолокационного слежения за ракетами вероятного противника, и т. д.
Баланс в экономике все более нарушался. Реально прибыльных отраслей практически не было и только экспорт сырья и нефти давал возможность сохранять экономику на плаву. Справедливости ради надо сказать, военная промышленность не была убыточной, потому, что хорошее качество и низкие цены на наши вооружения позволяли продавать в слаборазвитые страны огромные количества вооружений, например в мире сейчас около 1000 самолетов "миг” и более 30000 танков нашего производства. По масштабам экспорта танков и самолетов с нами никто не мог соревноваться. То, что не было убытков, однако, не означает что были серьезные прибыли, которые можно было инвестировать в воспроизводство и в развитие, дело в том, что большая часть вооружений по политическим соображения передавалась нищим странам, не способным платить, в счет долгосрочных (безнадежных) кредитов. Политически было важно, чтобы эти страны стали нашими союзниками.
Реальным хозяином всех предприятий в стране было государство. Деньги могут иметь полный экономический смысл, только в том случае, если происходит их реальное обращение, то есть, произведенные товары должны были быть проданы за деньги и при этом уровень цен должен иметь экономическое обоснование и приносить прибыль. Именно этого и не получалось. Значительная часть произведенной в стране продукции не могла быть продана, поскольку имела сугубо военное ли общегосударственное назначение (в этом случае они оплачиваются из госбюджета). Другая часть товаров, которая потенциально продаваема (потребительские товары, промышленное оборудование) не продавилась в полном объеме или продавилась бесприбыльно в силу того что, была не нужна или имела недопустимо низкое качество.
Работала плановая экономика. Теоретически плановая экономика замечательна, поскольку позволяет точно обсчитать объем производства, номенклатуру, инвестиции, но ее полностью разрушает человеческий фактор.
Планы создаются и выполняются людьми, и понятия "выгодно - невыгодно” остаются главной мотивацией деятельности людей. Поэтому планы создавались нереальные (завышенные или заниженные в зависимости от того что было выгодно в данной исторической и экономической ситуации). Законодательство жестко требовало выполнения планов , если их не удавилось реально выполнить, то обычно, вопрос решался приписками, то есть, составлялись ложные отчеты о выполнении планов.
Так как выполнение планов было единственным стимулом деятельности предприятий, то было выгоднее производить давно освоенную продукцию, которая не требовала инвестиций в развитие и не требовала большой ответственности. Это порождало дикие последствия, страна производила огромное количество тракторов, комбайнов и другой сельскохозяйственных техники, которая была явно лишней, а ее невысокое качество и техническая отсталость не позволяли успешно продавать ее на экспорт. То есть, деньги вложенные в производство и в сырье на ранних этапах предела, фактически не возвращались.
Такой тип экономики позднее стали называть "затратная экономика”.
По социальным соображениям необходимо было выплачивать зарплату, а так как деньги реально не возвращались, то, естественно, государство вынуждено было печатать деньги. Выплата зарплаты была строго обязательной и мы никогда не слышали о таких фактах, чтобы где - то зарплату задержали или не выдали. В целях поддержания иллюзии, что растет благосостояние народа, зарплату постепенно повышали, например, средняя зарплата инженера в начале 70 годов составляла 120-150 рублей,
а в конце 80 годов 180-220 рублей.
Рыночного курса доллара не было, так как рубль был неконвертируемым и валютной биржи вообще не было. Официальный расчетный курс был 1доллар - 90 копеек, но этот курс был абсолютно искусственным, поэтому для международных расчетов был специально придуман "золотой” рубль, который так назывался условно, он не имел реального золотого обеспечения, более того, это было исключительно безналичный рубль, который просто применялся для расчетов по международным контрактам, а они, в основном, были бартерными.
Существовал однако скудный черный рынок валюты. Валюту неохотно покупали, потому, что валютные магазины для народа были недоступны, и кроме того, акты купли - продажи валюты были очень серьезным преступлением, за которое можно было получить до 8 лет тюрьмы. Однако рынок был, валюту везли иностранцы и те наши, кто имел счастье в те годы работать за границей. Покупали валюту в основном теневые бизнесмены. Так вот, этот рынок держал многие годы курс 3 руля - 1 доллар, только во второй половине 80 годов начался рост этого курса и к концу 80 годов он дошел до 10 р. за доллар.
Получается что зарплата инженера составляла около 50 долларов в месяц в 70-годы и. К середине 80 годов зарплата выросла до 180-220 рублей, нов долларах это было уже около 20.
Что касается рынка потребительских товаров, то и его наполнение качественными товарами было крайне низким. Возникла тенденция к накоплению денег, часть денег, которая хранилась в сберкассах государственного банка (других банков не было), имела экономический смысл, но значительная часть денег была просто в чулках. Система стимулирования вкладов была очень не развитой и культура использования банков населением полностью отсутствовала. Вся эта денежная масса начала давить на экономику государства, то есть на государственный рынок.
Выручала нефть. Огромные средства вкладывались в новые месторождения, строились нефте- и газопроводы на запад. Нашу нефть Европа охотно покупала, потому, что нефть из арабских стран приходилось возить на танкерах. За нефть мы получали то, что, в основном, видели в магазинах. Из Финляндии костюмы и обувь, из Болгарии и Венгрии вина, консервы и фрукты, из Польши и Чехии всякую одежду, мебель, сантехнику и т. д.
Свое производство товаров народного потребления развивалось плохо и то, что предлагали наши производители, по качеству явно уступало даже восточноевропейскому, это приводило к затовариванию потребительского рынка плохими ненужными товарами, но давление товаров не уравновешивало давления накопленных денег, потому, что плохие товары не продавались.
Первые скачки цен произошли в конце 70 годов. В 78 году было объявлено о повышении цен на бензин в два раза (100%), на кофе в два раза и на золото, при этом правительство заявляло, о том, что это не товары первой необходимости, и что граждане должны понять, что это необходимо. А я задумался над тем, что инфляция, о которой писали как о проблеме капиталистической экономики, свойство оказывается не только капиталистической, но и социалистической экономики.
Второй раз через год, летом 79 года произошло очередное повышение цен, опять на бензин, на кофе, но теперь и на автомобили и еще на ряд товаров. Я к этому времени уже почти набрал денег на машину, 5600 рублей на первую модель "Жигулей” тогда самую дешевую. В основном это были конечно деньги взятые взаймы, но очень хотелось купить машину, пока молодой. Перед самой покупкой машины цены подняли, и мне пришлось отказаться от этой затеи на целых три года.
В течение 80 годов цены неоднократно повышались на разные товары, но у меня уже стерлись эти факты из памяти, потому, что мы постепенно мы привыкли к этому и перестали воспринимать как значительное событие.
(во всяком случае по сравнению с теми первыми памятными повышениями)
Деньги заметно стали дешеветь.
С началом перестройки возникли новые тенденции в экономике (но об этом отдельный разговор), однако инерция такой махины как экономика Советского Союза была настолько велика, что довольно сильные воздействия на экономику, которые наблюдались в первые годы перестройки, не изменили ситуацию радикально, цены оставались в пределах привычных, хотя и продолжали вяло расти, подтверждая обесценивание денег.
Только в 90 году, уже после двух лет, разрушительного для социалистической экономики, кооперативного периода прозвенел первый гонг гиперинфляции. Летом Иван Силаев, который был в это время премьер министром, объявил о том, государство вынуждено поднять цены на хлеб.
Не помню, были ли подняты цены еще на что - то официально, но цена на хлеб - это было впервые. Как бы там ни было раньше, но на хлеб стойко держали государственную цену и рынок хлеба вообще был как священная корова, к нему нельзя было прикасаться. Для народа стабильная цена на хлеб и достаток хлеба были всегда предметом утешения, а для власти козырем пропаганды.
У меня свободных денег, которые я заработал в 88 году, уже не было и особого страха я не испытал, однако в тот же день я пошел к отцу и сказал, "Все, начинается инфляция, надо избавиться от денег на книжке, иначе через несколько месяцев они пропадут” говорил я об этом и тестю и другим, кто был в моем окружении. Моему отцу мы купили тогда видеомагнитофон, о котором он мечтал, и потратил на это все свои деньги. Когда действительно началась гиперинфляция, спустя полтора года в 1992 году, все вклады на книжках в течение нескольких недель обесценились.
90 - 91 год было время последних попыток советского союза сохранить систему и остановить катастрофу в экономике. Мы привыкли верить газетам и телевидению, и хотя там довольно часто были мрачные прогнозы, в них не хотелось верить и была надежда на то что все обойдется и будет, по крайней мере не хуже, чем было. Подсознательно мы верили в мудрость наших руководителей, думая, ну они там что -ни будь придумают, не может быть, чтобы они ничего не придумали.
Сейчас, из воспоминаний многих прежних харизматиков, становится ясно, что все было гораздо хуже, чем казалось. Они порой сами были близки к отчаянью и не знали как быть дальше, делали какие -то нелепые заявления или выступали с утопическими программами типа 500 дней.
Власть всеми силами удерживала цены, то есть не отпускала их, не разрешала свободного рыночного ценообразования. Окрепший к этому времени кооперативный сектор был уже чисто рыночным образованием, и в условиях регулирования цен было полное несоответствие старой государственной экономической системы, и новой рыночной системы.
Инфляция в эти годы уже развивалась как первая стадия гиперинфляции, но искусственное удержание цен государством, превратило ее в новую, чисто социалистическую форму. Деньги обесценивались не потому, что их печатали в больших количествах, просто исчезали товары и деньги становились не нужными так как нечего было купить. Реальную инфляцию отражал черный курс доллара, который рос в соответствии с законами инфляции (к сожалению данных по динамике роста доллара в те годы у меня нет), дело в том, что доллар именно в те годы стал реальным платежным средством, доллару доверяли, доллары можно было хранить (неофициально конечно), за валютные операции перестали жестко преследовать, хотя статей никто не отменял. Более свободный выезд за границу породил поток туристов из разбогатевших новых русских и появились первые робкие челночники, они то и стали продвигать доллар как реальное платежное средство по стране. Рубль начал терять смысл.
А зарплату населению по прежнему платили в рублях, большинство наивных людей продолжало держать рублевые вклады в сберкассах госбанка.
Формально цены не отличались на порядок от прежних, но поскольку товаров в государственных магазинах практически не было, деньги все более обесценивались. Товарные рынки (типа измиловского) стали формировать реальное соотношение между денежной и товарной массой и цены на рынках начали ползти вверх неделя за неделей.
Вспоминаю две коммерческих операции 92 года. Я проучаствовал в продаже машины спирта, (с чего правда ни копейки не заработал), и в продаже машины сигарет с чего мы с женой заработали 50 тысяч рублей, что соответствовало примерно двум месячным зарплатам. Чтобы получить выручку за товар мы собирали деньги в магазинах в конце рабочего дня, магазины перестали сдавать деньги в банки, потому, что стало можно, и было выгодно вкладывать их сразу в товар. Так вот, обесценившиеся к этому времени деньги приобрели циклопические размеры. Денежная выручка магазинов в обычной ситуации укладывается в маленькую инкассаторскую сумку, в условиях гиперинфляции, выручка одного дня с трудом укладывалась в огромный мешок, который я с трудом поднимал и нес к машине. Пришлось делать несколько рейсов на машине, чтобы перевести деньги из магазинов к нам домой, где мы часа три их пересчитывали и делили.
Самой желанной мечтой в тот вечер было увидеть поскорее купюру в 5 тысяч рублей, которая только что была пущена в оборот, и должна была привести в норму физический объем денежной массы и удовлетворить потребность в бумажных деньгах, которые сами стали в этой ситуации дефицитом.
не менее интересна история денежных пирамид.
|