«ЧЕ­ЛОВЕ­КОЛЮ­БИЕ» НЕ­МЕЦ­КО­ГО СОЛ­ДА­ТА

На го­лубом, поч­ти но­вом кос­тюмчи­ке для Пу­пи, есть пят­на кро­ви…

 

Ря­довой са­нитар Эрих Нах­лер.

20 и­юля.

«…Сей­час мы на­ходим­ся в Ле­пеле, его мож­но най­ти на кар­те. Бы­ло ужас­но: все сож­же­но, не ос­та­лось и ма­лой час­ти го­рода. Но я не ви­дел, что­бы рус­ские под­жи­гали их са­ми. Обе­зумев­шее на­селе­ние бе­гало сре­ди раз­ва­лин и по­жарищ и спа­сало свои убо­гие по­жит­ки. Мно­го уби­тых рус­ских и ло­шадей

Удру­ча­ющее впе­чат­ле­ние о мо­лод­чи­ках из ай­нзатц-ко­манд. Вмес­то то­го, что­бы сра­жать­ся на фрон­те, они на ок­ку­пиро­ван­ной тер­ри­тории вы­казы­ва­ют свою храб­рость пе­ред ли­цом бе­зоруж­ных, до­бивая шты­ком, прик­ла­дом еще жи­вых… На мо­их гла­зах во­ен­врач Ро­халл сор­вал бин­ты с ра­неных и лич­но зас­тре­лил 4 рус­ских…»

 

Еф­рей­тор вой­ск СС Вил­ли Штен­ру­бе.

23 и­юля.

До­рогая ма­ма!

Ук­ра­ина это ска­зоч­но бо­гатая зем­ля, туч­ный ук­ра­ин­ский чер­но­зем соз­дан Бо­гом для не­мец­ко­го плу­га, но не­вежес­твен­ные, от­ста­лые и ле­нивые кресть­яне не хо­тят, не уме­ют и не мо­гут ее как сле­ду­ет об­ра­баты­вать. Ес­ли дать им сов­ре­мен­ные ма­шины, ор­га­низо­вать здесь наш не­мец­кий труд и зас­та­вить их по-нас­то­яще­му ра­ботать, Ук­ра­ина мо­жет про­кор­мить не толь­ко Гер­ма­нию, но и все при­со­еди­нен­ные стра­ны и тер­ри­тории.

Мы жи­вем здесь как бо­ги. Ку­ры, гу­си, яй­ца, жар­кое, мас­ло, слив­ки, сме­тана, со­ки, ви­но, мед — каж­дый день.

Но брать из рук этих гряз­ных и на вид боль­ных лю­дей опас­но и страш­но: стош­ни­ло бы сра­зу и я не смог бы в рот ни­чего взять, по­это­му дос­та­ем все са­ми очень прос­то, без дол­гих раз­го­воров, но соб­лю­дая не­мец­кую чис­то­ту. Ес­ли мы хо­тим мя­са, то бе­рем свинью, те­лен­ка или гу­сей и ре­жем. Ес­ли хо­тим пар­но­го мо­лока — до­им пер­вую по­пав­шу­юся ко­рову. Ес­ли хо­тим ме­да, дос­та­ем его пря­мо в со­тах, да так лов­ко, что ни од­на пче­ла не уку­сит.

Вот и сей­час ме­ня зо­вет то­варищ, он очис­тил один улей и я спе­шу от­ве­дать све­жай­ше­го ме­да. Вы ни­ког­да не про­бова­ли на­тураль­ный чис­тый пче­линый мед и я обя­затель­но Вам приш­лю в по­сыл­ке этот бо­жес­твен­ный нек­тар. Мы с пол­ным пра­вом счи­та­ем, что все это бо­гатс­тво и изо­билие при­над­ле­жат нам. Ес­ли же это ко­му не нра­вит­ся, то сто­ит толь­ко су­нуть в зу­бы пис­то­лет, и во­царя­ет­ся ти­шина. Точ­но так же пос­ту­па­ют сол­да­ты и ког­да им нуж­на жен­щи­на. Как Вы по­нима­ете, мы здесь с этим сбро­дом не це­ремо­ним­ся, осо­бен­но они бо­ят­ся нас — вой­ск СС.

Чувс­тво­вать се­бя по­беди­телем и на каж­дом ша­гу по­казы­вать, что мы, нем­цы, гос­по­да и аб­со­лют­ные хо­зя­ева, уди­витель­но при­ят­но. Мне та­кая жизнь очень нра­вит­ся. Од­но­го лишь не хва­та­ет — хо­лод­но­го свет­ло­го не­мец­ко­го пи­ва.

За ме­сяц я пос­лал Вам че­тыре по­сыл­ки. Ве­щи не при­ма, но это сол­дат­ская до­быча, ко­торая не сто­ила мне ни пфен­ни­га.

Как Вы по­нима­ете, по­сыл­ки мне мож­но не по­сылать, раз­ве толь­ко пи­рож­ные.

 

Еф­рей­тор Валь­тер Кох.

28 и­юля.

Мое бес­ценное сок­ро­вище!

Се­год­ня для ме­ня день счастья, по­тому что мы вто­рые сут­ки на от­ды­хе, ут­ром иг­ра­ли в кар­ты, и я за час вы­иг­рал 6 ма­рок. В это вре­мя Вил­ли Гай­нер, не имев­ший по­зав­че­ра воз­можнос­ти от­ме­тить день сво­его рож­де­ния, при­гото­вил ог­ромный ри­совый пу­динг с изю­мом и кре­мом. Это без пре­уве­личе­ния бо­жес­твен­ное блю­до мы уп­ле­ли вчет­ве­ром за его здо­ровье, рас­пив при этом бу­тыл­ку со­вет­ско­го шам­пан­ско­го, ска­жу те­бе, мое счастье, сов­сем не­дур­но­го, и ко­телок на­тураль­но­го бра­зиль­ско­го ко­фе.

За­тем мы прос­лу­шали док­лад офи­цера из ро­ты про­паган­ды, ко­торый то­же дос­та­вил нам не­мало ра­дос­ти. За ме­сяц мы прош­ли на Вос­ток 750 км, все идет по пла­ну фю­рера, и в ав­густе ме­сяце мы в лю­бом слу­чае дол­жны быть в Мос­кве. Пос­ле ка­питу­ляции Рос­сии нас­ту­пит оче­редь Ан­глии, а за­тем и Аме­рики, ес­ли она са­ма до это­го не сдас­тся. Все это те­перь воп­рос нескольких месяцев. Сло­во фю­рера, яв­ля­юще­еся се­год­ня за­коном не толь­ко для нем­цев, но и для Ев­ро­пы, не поз­же чем че­рез пол­го­да ста­нет за­коном для все­го ми­ра.

А рус­ские, пред­ставь се­бе, мое сок­ро­вище, нас­толь­ко ту­пы, что, про­иг­рав вой­ну, про­дол­жа­ют сбра­сывать лис­товки с при­зыва­ми пе­рехо­дить на их сто­рону. Эти лис­товки сос­тавле­ны столь на­ив­но, и в то же вре­мя столь изощ­ренно, ну чис­то по-ев­рей­ски. Кто рань­ше не чувс­тво­вал през­ре­ния к этим по­дон­кам, на­учит­ся это­му здесь. Не­мец­ко­го сол­да­та ник­то не отор­вет от фю­рера, а тем бо­лее — рус­ский ев­рей. Эти лис­товки нам край­не по­лез­ны, мы ис­поль­зу­ем их в ка­чес­тве сор­тирной бу­маги, хо­тя час­тень­ко при­ходит­ся поль­зо­вать­ся паль­цем. Но кто ж в этом ви­новат?

Ко­ман­дир на­шего ба­таль­она май­ор Зай­ферт убеж­ден, что рус­ских на­до расс­тре­ливать на каж­дом ша­гу, и мы эту за­дачу вы­пол­ня­ем.

Пос­ле док­ла­да мы про­дол­жи­ли иг­ру в кар­ты, и я вы­иг­рал еще 9 ма­рок. Сов­сем не дур­нень­ко, а? День­ги эти, вмес­те с дру­гими, все­го 50 ма­рок, я выш­лю те­бе зав­тра. Од­новре­мен­но от­прав­лю те­бе и оче­ред­ную по­сыл­ку. Для от­прав­ки у ме­ня при­готов­ле­ны сле­ду­ющие ве­щи.

Для Пу­пи: кос­тюмчик го­лубой шер­стя­ной вя­заный, кос­тюмчик мат­рос­ский шер­стя­ной тем­но-си­ний с ша­поч­кой, бо­тиноч­ки но­вые ко­жаные — 2 па­ры, ту­фель­ки ко­рич­не­вые, ва­реж­ки шер­стя­ные крас­ные. Все это сей­час ве­лико­вато, но ког­да Пу­пи под­растет, бу­дет в са­мый раз.

Для те­бя, мое счастье, я по­сылаю: от­рез шер­сти тем­но- ко­рич­не­вый 3,5 мет­ра, от­рез си­него шел­ка — 3,2 м, ро­зово­го шел­ка— 3,05 м, туф­ли чер­ные ла­киро­ван­ные, по­яс ко­жаный и мы­ло ту­алет­ное — 6 кус­ков. Есть еще два зо­лотых коль­ца, серь­ги с ка­меш­ка­ми и брас­лет, то­же зо­лотые, но я не ре­ша­юсь до­верить их поч­те, это рис­ко­ван­но, и вру­чу те­бе их лич­но при на­шей встре­че в не­дале­ком бу­дущем вмес­те с ты­сячей го­рячих по­целу­ев.

Для ма­моч­ки: две но­вые коф­ты вя­заные — го­лубая и крас­ная, чеп­чик ноч­ной с вы­шив­кой, туф­ли до­маш­ние и шерсть — 5 клуб­ков.

Для от­ца: паль­то ко­жаное, поч­ти но­вое, шап­ка из ка­раку­ля и че­тыре кус­ка по­дош­венной ко­жи.

Все это в од­ной по­сыл­ке, по­нят­но, не по­мес­тится, и бу­дет мною выс­ла­но в три при­ема.

На го­лубом, поч­ти но­вом кос­тюмчи­ке для Пу­пи, есть пят­на кро­ви. Из­ви­ни, мое сер­дечное сок­ро­вище, но в по­левых ус­ло­ви­ях, в ко­торых мы на­ходим­ся, вы­вес­ти их очень слож­но, ты же это сде­ла­ешь без тру­да у дя­дюш­ки Гер­берта.

Ты пи­сала о ка­ких-ни­будь кар­ти­нах в зо­лоче­ных ра­мах и дру­гих пред­ме­тах ис­кусс­тва. Я об этом пом­ню все вре­мя, но ни­чего под­хо­дяще­го не встре­тил. Здесь пол­но про­паган­дист­ских пла­катов и все­воз­можных пор­тре­тов Ста­лина, ко­торые рус­ским, оче­вид­но, за­меня­ют ико­ны. Од­на­ко ни­чего хо­роше­го или цен­но­го, ни­чего, о чем ты меч­та­ешь для на­шего гнез­дышка, я еще не ви­дел.

Це­лую Вас обо­их дол­гим и креп­ким по­целу­ем.

Ваш па­паш­ка Валь­тер.

 

Обер-лей­те­нант СС Карл Ра­дер.

Вос­ток, 2 ав­густа.

Герр Фриц Мюл­лер!

Сей­час мы, вер­ные сол­да­ты фю­рера, де­ла­ем ми­ровую ис­то­рию, и это мне нра­вит­ся.

Лич­но гор­жусь тем, что это на на­шем учас­тке был взят в плен сын на­шего смер­тель­но­го вра­га Ста­лина, но вы об этом дос­та­точ­но чи­тали и ви­дели в ки­нох­ро­нике.

Вос­точный фронт дал мне воз­можность еще бо­лее ут­вердить­ся в пра­виль­нос­ти идей на­ци­онал-со­ци­ализ­ма.

Всем тем лю­дям, кто рань­ше был не­дово­лен по­лити­кой на­ци­онал- со­ци­алис­тов, не же­лаю ни­чего бо­лее худ­ше­го, кро­ме как на нес­коль­ко дней по­бывать в этом раю «Со­вет­ская стра­на».

Со­вет­ский рай — это чу­довищ­ное сплош­ное на­дува­тель­ство. Я уве­рен, что са­мый за­яд­лый ком­му­нист, от­равлен­ный или под­давший­ся наг­лой боль­ше­вист­ско-ев­рей­ской про­паган­де, ко­торый уви­дел бы то, на что нас­мотрел­ся я, нав­сегда бы вы­лечил­ся от сво­его умо­поме­шатель­ства. Гор­чай­шая бед­ность, до­роги страш­ные (их прос­то нет!), жал­кое сос­то­яние жи­лищ, кресть­ян­ские дво­ры еще ху­же — гряз­ные во­нючие раз­ва­люхи; в ого­родах — толь­ко бу­раки, тык­вы, бо­бы; жрут то, что ва­рят свинь­ям, жи­вут вмес­те с ко­рова­ми, за­пахи ужас­ные, пол­но блох и кош­марная ан­ти­сани­тария.

Ужа­са­юще низ­кий уро­вень со­ци­аль­ной жиз­ни — на уров­не пер­во­быт­но­го су­щес­тво­вания. Ни о ка­кой ци­вили­зации и эле­мен­тарной куль­ту­ре, так це­нимых нем­ца­ми и вскор­млен­ных с мо­локом ма­тери, здесь да­же пред­став­ле­ния не име­ют.

Рус­ские при­вык­ли к стра­даль­чес­кой жиз­ни, у них вы­рабо­тана пот­ря­са­ющая нет­ре­бова­тель­ность ко все­му — бы­тию, ду­ху, ра­дос­тям. Вот кар­тинка «пер­во­го го­сударс­тва ми­ра».

Что лю­ди здесь име­ют, так это не бо­лее их собс­твен­ная жизнь, но и ею рас­по­ряжа­ют­ся Со­веты, и це­на ей мень­ше пфен­ни­га. Жал­кие су­щес­тва — за­битые, боль­ные, по­луго­лод­ные, оде­тые в тряпье. Труд­но по­верить, что сре­ди этих нес­час­тных жи­вот­ных в лох­моть­ях мо­гут быть лю­ди. Ког­да ви­дишь этих че­лове­копо­доб­ных су­ществ и эту бед­ность, то бла­года­ришь Бо­га, что у нас в стра­не нет вра­га.

Воз­ле нас ла­герь с 20 ты­сяча­ми рус­ских. Пар­ни во­ня­ют как свиньи. Убеж­да­юсь, что и вся Рос­сия — это од­но сви­ное стой­ло.

На фо­тог­ра­фи­ях, ко­торые я Вам пос­лал, Вы уви­дите этих де­гене­ратов, на ли­цах боль­шинс­тва — ту­пость и без­разли­чие. Впол­не дос­та­точ­но это­го наг­лядно­го по­собия, что­бы по­нять, что пред­став­ля­ет со­бой их рай — «бла­гос­ло­вен­ный ком­му­низм». Счас­тлив тем, что каж­до­го рус­ско­го, ко­торо­го я встре­тил и убил, я нав­сегда вы­лечил от ком­му­нис­ти­чес­ко­го бе­зумия.

Мо­жете се­бе пред­ста­вить, что эти па­пу­асы пред­став­ля­ли на­шего фю­рера, как ка­кое-то чу­дови­ще: буд­то у не­го все­го один глаз и од­на ру­ка. Ког­да же мы им по­каза­ли его пор­трет, где он со все­ми ре­гали­ями, то они наш­ли Гит­ле­ра очень сим­па­тич­ным.

Мы дол­жны гор­дить­ся, что яв­ля­ем­ся нем­ца­ми — ве­ликой ра­сой, приз­ванной фю­рером очис­тить мир от умс­твен­но от­ста­лых, иди­отов, боль­ных и не­мощ­ных ста­риков и ус­та­новить на­ши не­мец­кие по­рядок, куль­ту­ру и иде­оло­гию.

Рус­ские же дол­жны быть ра­бами, толь­ко отоб­ранным, фи­зичес­ки креп­ким и здо­ровым бу­дет поз­во­лено пос­ле на­шей по­беды жить и тру­дить­ся на бла­го и проц­ве­тание Ве­ликой Гер­ма­нии.

Уже поч­ти два ме­сяца мы не пи­ли пи­ва, не ели пи­рож­ных, не смот­ре­ли на­ши филь­мы, не слы­шали на­шей му­зыки, кро­ме ка­нона­ды ору­дий, спа­ли в одеж­де или под от­кры­тым не­бом у те­туш­ки Тра­вуш­ки, что­бы не наб­рать­ся вшей, блох или дру­гой за­разы. Но, слу­жа ве­лико­му де­лу, мы охот­но при­нима­ем эти ли­шения.

Рус­ские пос­тавле­ны на ко­лени, но по­ка не ка­питу­лиру­ют. Не­нависть их к нам пре­выша­ет здра­вый смысл.

Сво­им ог­нем и ме­чом мы без­жа­лос­тно под­го­ня­ем их к прек­ра­щению бес­смыс­ленно­го соп­ро­тив­ле­ния.

Единс­твен­ное, что дос­тавля­ет хло­поты — это пар­ти­заны, схва­тить ко­торых уда­ет­ся с тру­дом. Но ру­ково­димая мной ай­нзатц-ко­ман­да с боль­шим ус­пе­хом рас­прав­ля­ет­ся с ни­ми и мес­тным на­селе­ни­ем, ко­торое им по­мога­ет и ук­ры­ва­ет. За од­ну та­кую опе­рацию-за­чис­тку ме­ня пред­ста­вили

испы­тываю ни с чем не срав­ни­мое нас­лажде­ние, без со­жале­ния уби­вая бе­ремен­ных са­мок, что­бы они не пло­дили уб­людков.

По­беда бу­дет на­шей, да­же ес­ли она бу­дет труд­ной и бу­дет сто­ить мно­гих жертв, но Гер­ма­ния до­ведет до кон­ца эту ве­ликую и спра­вед­ли­вую бит­ву. Че­рез жер­твы — к по­беде!

Я счас­тлив, что на­хожусь в пе­редо­вом аван­гарде этой борь­бы и яв­ля­юсь ма­лень­ким вин­ти­ком, «са­нита­ром» фю­рера, ис­полни­телем его во­ли, приз­вавше­го очис­тить зем­лю от боль­ше­вист­ско- ев­рей­ско­го от­ребья.

Хай­ль Гит­лер!

Ваш вер­ный, пре­дан­ный член пар­тии Карл Ра­дер.

 

Обер-лей­те­нант СС Гер­берт Шталь­ба­ум.

Мой слав­ный ста­ричок!

Нас­та­ло вре­мя, ког­да бла­года­ря на­шему Фю­реру, я смо­гу отом­стить рус­ским за по­зор не­мец­кой ар­мии и твои ра­ны, по­лучен­ные в прош­лой вой­не.

С гор­достью со­об­щаю, что мне пол­ностью уда­ет­ся ре­али­зовать се­бя бла­года­ря хлад­нокро­вию ис­тинно­го арий­ца, през­ре­ния и не­навис­ти ко всем рус­ским, ко­торые ты, де­душ­ка, во мне вос­пи­тал. Жизнь моя ве­селая, ки­пучая и раз­но­об­разная.

В и­юле от­ло­вили в ле­сах сто не­дос­тре­лян­ных на по­ле боя рус­ских, от ко­торых ни­чего нель­зя бы­ло до­бить­ся, и пос­ле доп­ро­са, не це­ремо­нясь, расс­тре­ляли всех до­ходяг, че­рез два дня в на­ши се­ти по­пали еще трис­та, ко­торых то­же от­пра­вили в рас­ход, что­бы не об­ре­менять ты­лы.

Сей­час на­чалась охо­та на пар­ти­зан. Это бро­дячие бан­ды, ко­торые взры­ва­ют же­лез­но­дорож­ное по­лот­но и ус­тра­ива­ют па­кос­тные ди­вер­сии. За­дача ру­ково­димой мной ко­ман­ды — очис­тить де­рев­ни и ху­тора, где они скры­ва­ют­ся. Мы дей­ству­ем спо­ро, ок­ру­жа­ем де­рев­ни и прос­то сжи­га­ем их дот­ла.

Пред­став­ля­ешь, в Рос­сии есть го­род­ки, где на­селе­ние пол­ностью сос­то­ит из ев­ре­ев. На днях про­вели ак­цию по их лик­ви­дации. Всех жи­дов го­род­ка сог­на­ли на ок­ра­ину. Эти бес­сло­вес­ные жал­кие тва­ри без­ро­пот­но раз­де­лись поч­ти до­гола и пар­ти­ями по де­сять че­ловек выс­тро­ились на краю рва, за­пол­ненно­го во­дой.

По мо­ей ко­ман­де раз­дался залп и пер­вые де­сять ныр­ну­ли в ка­наву, пусть очи­ща­ют­ся от сво­ей жи­дов­ской во­ни пе­ред ухо­дом в заг­робный мир. И так про­дол­жа­лось, по­ка всю ты­сячу не оп­ри­ходо­вали — каж­до­му в ко­ман­де бы­ло вы­деле­но по 200 пат­ро­нов.

Ни у ко­го не дрог­ну­ла ру­ка, стре­ляли мет­ко, их уб­лю­доч­ных де­тей от­прав­ля­ли вслед за ни­ми.

За ус­пе­хи в этой ак­ции мою ко­ман­ду от­ме­тили бла­годар­ностью и пя­терым впер­вые был пре­дос­тавлен трех­днев­ный от­пуск.

Мне, к со­жале­нию, от­пуск от­ло­жили, по­тому что ка­питан, ко­ман­дир ба­таль­она, был убит снай­пе­ром-пар­ти­заном, и я наз­на­чен на его дол­жность.

На­де­юсь, мои ус­пе­хи бу­дут от­ме­чены не толь­ко от­пуском, по­выше­ни­ем в дол­жнос­ти, но и наг­ра­дой.

Мо­литесь с ба­буш­кой за ме­ня и ско­рей­шую с ва­ми встре­чу.

Лю­бящий Вас внук.

 

Еф­рей­тор Алек­сандр Шандл^[42].

Ма­рии Ма­вик: «…B нас­то­ящее вре­мя я на­хожусь не в сво­ем ба­таль­оне, а в ка­ратель­ном от­ря­де, где я мо­гу хо­рошо по­есть, но мно­го и от нас тре­бу­ют. Всег­да впе­ред, встать, бе­гом марш! Нас 30 че­ловек, но, как го­ворят, пар­ти­заны нас очень бо­ят­ся: мы ни­кого не бе­рем в плен, а ве­ша­ем этих бро­дяг, жен­щин расс­тре­лива­ем сза­ди. Днем и ночью мы в по­ходах. Всег­да че­рез бо­лота и ле­са, и в каж­дом уг­лу нас под­жи­да­ет смерть. По­это­му — пей, пей, бра­тец, пей!»

Ро­дите­лям: «…Я обу­чен са­пером, быть мо­жет это глу­пость, но пе­решел в ка­ратель­ный от­ряд ба­таль­она. Вхо­жу во вкус сво­ей но­вой ра­боты. Зав­тра де­ла­ем на­лет на пар­ти­зан­ский рай­он. Ув­ле­катель­ная по­гоня и охо­та с со­бака­ми, весь го­рю от не­тер­пе­ния…»

Те­резе Мун­град: «…У ме­ня те­перь мно­го сво­бод­но­го вре­мени, ибо сос­тою в ка­ратель­ном от­ря­де. Хо­тя мы 4–5 дней на­ходим­ся в пу­ти, два дня сто­им на мес­те, но ког­да мы вы­ходим на «ра­боту», так мы на­зыва­ем свои опе­рации, на­дол­го за­ряжа­ем­ся энер­ги­ей и ад­ре­нали­ном. На фо­тог­ра­фи­ях, ко­торые я пос­лал, ты мо­жешь пред­ста­вить на­шу жизнь: я вер­хом на виз­жа­щей от­кор­млен­ной свинье, всем ве­село, но осо­бен­но об­ра­ти вни­мание на мои са­поги, сня­тые с ко­мис­са­ра пе­ред расс­тре­лом — нас­то­ящий хром! Вто­рой сни­мок, на­де­юсь, те­бя по­раду­ет: шес­те­ро ви­сят вниз го­ловой и под каж­дым таб­личка: «Пар­ти­зан», «Она не хо­тела ра­ботать на Гер­ма­нию».

Я — спра­ва с ав­то­матом и в кас­ке, а ря­дом — Фриц Гру­бе».